Секретные раскопки в Новой Зеландии

Океания Просмотров: 2235

Секретные раскопки в Новой Зеландии

Впервые в истории данные археологических раскопок стали объектом государственной тайны!
    В августе 2004 года в лондонском Кенсингтонском дворце состоялась одна из самых необычных свадеб в истории британской монархии. Двоюродная кузина королевы Елизаветы II Дэвидина Винзор сочеталась браком с тридцатитрёхлетним новозеландцем Генри Льюисом, сыном фермера и официантки. В последние десятилетия подобными неравными браками в аристократических семействах никого не удивишь, но это случай особый – впервые женщина из европейского королевского рода вышла замуж за мужчину другой расы. Дело в том, что Генри Льюис – коренной абориген маори. Многие журналисты и политики были в восторге, сочтя это бракосочетание «вершиной» толерантности, и торжеством принципов нетерпимости к расовым предрассудкам. Особо подчёркивалось в публикациях прессы, то, что молодожён гражданин Новой Зеландии, которая в течение последних пятидесяти лет считается примером успешного и справедливого урегулирования отношений между потомками европейцев и местными аборигенами. Однако не всё так просто в новозеландской истории…
Rain Forest in New Zealand (in Mt Bruce National Wildlife Centre) 

Новозеландский архипелаг был открыт голландским капитаном Абелем Тасманом, который 13 декабря 1642 года на двух кораблях подошёл к побережью Новой Зеландии между современными городами Хокитика и Окарито на западном побережье Южного острова. Первая же встреча с местными аборигенами закончилась кровопролитием, инициаторами которого выступили аборигены маори (в переводе с маорийского – «обычные люди»), атаковавшие шлюпки голландцев на своих каноэ. Несколько моряков были убиты, и Тасману пришлось отбиваться от воинственных туземцев огнём пушек. После инцидента Тасман назвал залив, где произошли эти события, заливом Убийц (Moordenaers Baij). Это мрачное название подтвердилось, когда на его берегу без всяких видимых причин маори убили 25 французских моряков из экспедиции Н.Марион-Дюфресна (1714-1772). Пришлось сражаться с маори и прославленному мореплавателю Джеймсу Куку, присоединившему архипелаг к британским владениям.      Колонизация Новой Зеландии началась в 1790-е годы. Первые английские поселенцы уже знали, что им придётся столкнуться с жестокими дикими воинами, которые к тому же оказались каннибалами.     Казалось бы, судьба маори предрешена…
 
Огнестрельное оружие, алкоголь, инфекционные болезни, к которым у аборигенов не было иммунитета, беспощадно делали своё дело: число маори начало стремительно сокращаться. Одна эпидемия гриппа унесла десятки тысяч жизней. Непоправимый ущерб дикой природе архипелага и агрокультуре маори (40% территории Новой Зеландии перед появлением европейцев были засеяны основной маорийской культурой – сладким картофелем кумара) нанесли, завезённые европейцами свиньи и крысы. Всё это сопровождалось вооружёнными стычками с белыми поселенцами и британскими войсками, а также кровопролитными межплеменными распрями, в которых уже широко применялось огнестрельное оружие, свободно продаваемое аборигенам английскими торговцами. Кук застал на островах архипелага 250 тысяч маори, а к 1854 году их осталось чуть больше 60 тысяч. В свете этого не стоит удивляться тому, что по сей день, маори называют всех европейцев словом «пакеха» - «белые свиньи».      Однако, справедливости ради, отметим, что в истории Новой Зеландии сами маори выглядят не намного лучше колонизаторов. Достаточно вспомнить, что воспетый маорийским фольклором знаменитый вождь («арик») Хонги Хика (ок. 1780-1828), посетивший в 1820 году Англию и даже принятый лично королём Георгом IV, продал все полученные от короля подарки, и на вырученные деньги закупил в Австралии целый арсенал ружей. С помощью этих ружей его воины поголовно истребили одно из соседних племён - 1500 человек. Таким образом, вожди маори и сами внесли посильную лепту в уничтожение собственного народа.      Особо следует сказать о маорийском каннибализме, факты которого современные учёные, как правило, стыдливо умалчивают. Появилась даже версия, согласно которой рост численности маорийского населения незадолго до появления европейцев, вырос настолько, что людям стало не хватать белковой пищи, и они начали поедать друг друга.      В принципе такая трагедия возможна. Нечто подобное некогда произошло на острове Пасхи, и предположительно – на Понапе. Но, всё же, наверное, надо прислушаться к первому исследователю Новой Зеландии Джеймсу Куку:      «Одним из многих доводов, которые как я слышал, приводятся в объяснение этого ужасного обычая, является соображение, будто он вызван недостатком животной пищи, но легко доказать тем, кто выдвигает этот довод, сколь далёк он от фактов и обстоятельств. В любой части Новой Зеландии, где я был, рыбы столько, что туземцы не только были обеспечены ею в изобилии, но и всегда снабжали нас. У них множество собак, они также не испытывают недостатка в дикой птице. Так что, на мой взгляд, ни недостаток животной пищи, ни стремление какой-либо другой пищи не может служить причиной. Но как бы то ни было, я думаю, что любовь к человеческому мясу слишком очевидна, поскольку они отдают такое большое предпочтение подобного рода пище… Если мне не изменяет память, один из доводов, который они приводили… заключается в том, что убить и съесть человека, который поступил бы с ними так же, будь это в его силах, не зазорно. Какой может быть вред, - говорили они, - от того, что мы едим наших врагов, убитых нами в бою? Разве те же самые враги не поступили бы так же с нами?»      Кук считал, что, находясь в длительной изоляции, будучи отделён от всего мира огромными океанскими пространствами, народ маори буквально одичал. Все воевали против всех, шла непрерывная борьба за ограниченные ресурсы островов, деревни пришлось укреплять рвами и частоколами. Прибытие же европейцев маори восприняли, как появление нового источника пищи.
     Не трудно заметить определённое сходство между маори и индейцами Северной Америки. И те, и другие были храбрыми, умелыми и жестокими воинами, и те и другие не могли противостоять «подаркам белого человека» - инфекционным болезням, алкоголизму и проблемам, порождённым распространением огнестрельного оружия. Однако их дальнейшие судьбы разительно отличаются…     В 1840 году было подписано, составленное на английском и маорийском языках «Соглашение Вайтанги» - документа, заложившего основы современной Новой Зеландии. Хотя англо-маорийские войны продолжались ещё до 1872 года, именно это соглашение положило конец распрям между белыми и аборигенами, и между различными маорийскими племенами. Началась интеграция туземцев в единое сообщество новозеландцев.      В конце XIX века установлено официальное правовое равенство между маори и новозеландцами европейского происхождения, с сохранением некоторых форм маорийской автономии («Страна короля» - гористая внутренняя часть Северного острова и ряд племенных территорий). Маори получили и политические права: с 1867 года они посылают своих депутатов в парламент. Фактически с этого времени действует система бесплатного образования для маори, а в 1900 году принята особая программа бесплатного здравоохранения для коренных жителей. В 1987 году маорийский язык признаётся вторым государственным. Однако эпохальным для маори стал 1977 год, когда в стране начал действовать «Суд Вайтанги», по решениям которого маори начали получать компенсации за земельные потери в ходе войн с англичанами до 1872 года.      Все привилегии и преференции, полученные маори базируются на принципе признания европейцами их «права первородства», которое якобы вытекает из самой истории освоения человеком новозеландского архипелага. Но, так ли это?
* * *
     Историки считают Новую Зеландию последним местом на планете, заселённым людьми. Согласно маорийской легенде, около 950 года полинезийский мореплаватель Купе, ориентируясь по звёздам, полёту птиц и цвету облаков, пришёл на своём каноэ «Мата-хоу-руа» к берегам неведомой земли, которую назвал Аотеароа – Земля Длинного Белого Облака. Через некоторое время он вернулся на родину – остров Гаваики, где рассказал о своём открытии сородичам и оставил подробную инструкцию, как достичь новооткрытой земли. Между 1000 и 1100 годами архипелаг посетили мореплаватели с Гаваики Тои и Фатонга, обнаружившие, что земля эта заселена кочевыми племенами, известными как мориори или «охотниками на моа» (моа – ныне истреблённая, крупная, нелетающая птица). Оговоримся сразу, Гаваики из легенды, никак не связаны с Гавайскими островами. Скорее всего, это какие-то небольшие острова в Восточной Полинезии (предположительно Кука или Общества). Само слово «гаваики», широко распространённое и в других полинезийских языках, означает – «откуда все вышли» и у различных племенных групп может обозначать совершенно разные географические пункты. Спустя несколько столетий, в 1350 году полинезийцы с Гаваики на семи каноэ достигли Аотеароа, и расселились на островах Северный и Южный. От этих пришельцев якобы и произошёл народ маори. Современные маори любят свою генеалогию, и каждое племя («иве») ведёт своё происхождение от конкретного предка, прибывшего на архипелаг 700 лет назад. Есть даже специальный термин «вака», означающий «каноэ», и распространяющийся на группу родов, происходящих от первопоселенцев, прибывших на одном из семи каноэ.      Фактическим «отцом» истории маори считается английский этнолог и топограф Стивенсон Перси Смит, который использовал при её создании метод сравнительного анализа и сопоставления преданий, родословных и имён полинезийских народов. Он же разработал хронологию маорийской истории. Ещё полвека назад новозеландских школьников учили, что до появления маори Новую Зеландию населял народ мориори, часть которого маори перебили, а часть вытеснили на острова Чатем.      Эту историю косвенно подтверждают события 1835 года, когда несколько маори, состоявшие в экипажах китобойных кораблей, оказались на островах Чатем и с нескрываемыми удивлением и злобой обнаружили там мориори. Вернувшись в Новую Зеландию они рассказали об этом соплеменникам. Вскоре армада маорийских боевых каноэ вышла в море. Маори высадились на Чатеме и их воины начали планомерно и жестоко истреблять мориори, без различий пола и возраста. Миролюбивые мориори, в традициях которых существовало табу на военные действия, стали лёгкой добычей для воинственных маори. В дело с большим опозданием вмешались колониальные власти. Под давлением британских солдат последние маори покинули Чатем в 1870 году, но к этому моменту от 2 тысяч мориори осталось 100 человек. Последний чистокровный мориори умер в 1933 году, но в Новой Зеландии проживают 500 человек смешанной крови, традиционно считающие себя мориори.      По справедливому замечанию современного русского исследователя А.Низовского, причиной подобного геноцида «может служить наличие некой застарелой ненависти, которую маори питали к мориори». Однако несколько десятилетий назад группа новозеландских историков (в большинстве своём потомков маори), поддержанных правительством, измыслили два новых нелепых термина: «маори классические» и «маори архаические». Дескать, первые, это те, кто прибыл в Новую Зеландию в XIV веке, а «маори архаические», это те же маори, но которые жили на архипелаге до этого и известны под именем мориори или «охотники на моа». Цель историков понятна – доказать, что маори первые люди в Новой Зеландии и никакие другие народы кроме них в раннем освоении архипелага не участвовали. Позиция историков «реформаторов» фактически стала официальной.      Чем же объясняются изменения, внесённые в течение последних десятилетий в историю Новой Зеландии? Вероятно, отчасти прав А.Низовский, который пишет:      «Многие маори сегодня являются депутатами парламента, крупными предпринимателями, уважаемыми людьми с высшим образованием, и постоянно напоминать этим людям о том, что ещё недавно их дедушки ходили без штанов и кушали человеков, выглядит не вполне корректно. В угоду этой пресловутой политкорректности в сегодняшней Новой Зеландии язык маори объявлен вторым государственным (хотя на нём мало кто говорит), в среде пакеха культивируется постоянное чувство вины перед маори, якобы страдающими от постколониальной травмы. Гипертрофированные формы приобретает возрождение культуры и традиционного образа жизни маори – так называемого маоританга – которое выглядит, скорее, как навязывание этой культуры всем не-маори. В русле этой политики переписываются и школьные учебники».
 
Ранняя история Новой Зеландии стала предметом ожесточённых споров между официальными историками «реформаторами» и историками, которых называют «консерваторами», утверждающими, что известные археологические данные не позволяют уверенно утверждать, что маори и мориори один и тот же народ. Следует отметить, что для бесписьменных и достаточно примитивных островных культур Тихого океана, археология основной, если не единственный, объективный способ изучения древней истории. Для всех историков очевидно, что и маори и мориори народы полинезийского происхождения, однако, этого явно недостаточно для того, чтобы считать их одним народом. Это то же самое, что объявить одним народом русских и англичан, лишь на том основании, что и те и другие индоевропейцы. Новозеландские историки «консерваторы» прямо заявляют, что причина переписывания истории вовсе не в «постколониальной травме», а в банальной борьбе за земельную собственность и компенсации. На 2008 год правительство уже выплатило маори 900 миллионов долларов компенсаций. Это очень большие деньги для страны с населением чуть более 4 миллионов человек. Отметим, что ныне в Новой Зеландии проживает 320 тысяч маори, что не более 10% населения, половина из которых не чистокровные аборигены, а метисы, в жилах которых течёт наполовину, а то и более, европейская кровь. Однако, из-за компенсаций и разнообразных льгот, им выгоднее официально считаться маори. Большинство современных маори проживают в городах, а традиционную маорийскую жизнь можно увидеть только в некоторых специальных деревнях, которые представляют собой аттракцион для иностранных туристов. Остроты в спор между официальными историками и историками «консерваторами» добавили археологические раскопки, которые уже тридцать лет ведутся в лесу Вайпуа на острове Северный. В 1988 году новозеландское правительство специальным постановлением засекретило на 75 лет все результаты раскопок. Этот запрет вызвал настоящий скандал и широко обсуждался в прессе и парламенте, со всех концов Новой Зеландии шли возмущённые письма. Правительство неуклюже, и даже как-то робко, пыталось оправдываться, объясняя свою позицию интересами политики, но решения своего не изменило. Подписанный руководителем археологической экспедиции Майклом Тейлором документ, содержит 14 страниц секретного текста и налагает запрещение на разглашение части информации, связанной с полевыми отчётами раскопок в лесу Вайпуа за период с 1979 по 1988 годы. Запрет будет действовать до 2063 года. Отныне любой новозеландский археолог, работавший в Вайпуа и попытавшийся что-то рассказать о своих исследованиях, будет считаться изменником родины.      В новозеландской, австралийской и британской прессе археологические раскопки в лесу Вайпуа моментально обросли массой всевозможных слухов и домыслов. Всем было очевидно, что археологи обнаружили некие древние постройки, существование которых никак не вписывается в официальную историю Новой Зеландии. Некие свидетели утверждали, что руководитель новозеландского Археологического Консультативного комитета Нед Натан, ознакомившись с результатами радиоуглеродного анализа, воскликнул: «Это же на 500 лет раньше, чем мы добрались сюда!» «Кто добрались? Испанцы? Португальцы? Китайцы? Малайцы? Инки? Загадочный гавайский народ менехуне? - вопрошает А.Низовский. – Очевидно, мы узнаем это в 2063 году…»      Однако, на наш взгляд, все эти предположения весьма далеки от истины. Если бы археологи обнаружили в лесу Вайпуа древнее поселение португальцев, испанцев, китайцев или даже инков, это стало бы сенсацией, но какой смысл новозеландскому правительству секретить её?     Более близкой к истине кажется версия, высказанная в одной австралийской газете, согласно которой археологи обнаружили в лесу Вайпуа настоящий, каменный домаорийский город, состоящий более чем из 2 тысяч построек, раскинувшихся на площади в 500 акров, наподобие мегалитических построек Понапе. Такую находку новозеландским властям был смысл засекретить, ибо она самим своим существованием противоречит политике удовлетворения иждивенческих стремлений маорийского населения, мешая ему «осуществлять право первородства». Ведь если маори перестают считаться первопоселенцами страны то их притязания на возврат земельных угодий и компенсации если и не становятся совсем безосновательными, то, по меньшей мере, перестают быть столь бесспорными.
* * *
В январе 2009 года в Новой Зеландии произошли первые за многие десятилетия народные волнения, сопровождавшиеся уличными беспорядками. Хотя нам и трудно считать волнениями несколько драк и пару разбитых витрин, но для тихой Новой Зеландии этого вполне достаточно. Журналисты освещали это событие, как последствия кризиса, охватившего мировую экономику. Однако, даже на кадрах короткого телерепортажа видно, что в немногочисленной, подогретой пивом толпе, задиравшей растерянных полицейских в пляжных шортах и бейсболках, представлены только маорийские лица и фактически нет ни одного лица европейского. Если это так, то первый тревожный звонок, для благополучной, сытой и очень толерантной Новой Зеландии уже прозвенел. Подождём 2063 года
автор Виталий Смирнов