Мурад - бей ( 2001 )

Мурад - бей ( 2001 ) - одна из 54х новелл  В. Лазарева - Парголовского , опубликованная СМИ " Красное и Белое " , а также в интернете и в  электронной книге  "Приколы Парголовских Дураков " .Спб , ФиЦ, 2012 .ISBN 978-5-600-00043-8 . 

Новелла № 51 . Мурад - бей .

Фрагмент 9 (232), март 2001

     Светает. Багровый солнечный диск плавно выплывает с востока, поднимаясь над песками, и бросает первый нежный взгляд на город, лежащий у его ног. Каир кажется сказочным, призрачным замком всемогущего волшебника. Лес минаретов возникает из темноты, и они словно потихоньку растут навстречу светилу. Стены города находятся под присмотром янычар, они ожидают часа сбросить засовы с ворот. По узким улочкам к воротам Баб аз-Зувайла движется большой отряд вооруженных всадников. Быстроногие и высокие саисы высоко над головами держат огромные факела, яростно пылающие при беге. Саисы криком оповещают людей на улице построиться, спящих пинают ногами и угощают ударами своих палиц:

     - Дорогу светлейшему эмиру Мураду!

     Первым за саисами на красивом коне едет светловолосый всадник среднего роста. Это и есть могущественный Мурад-бей. О нем говорят, что Мурад недоверчив и осторожен, щедр и энергичен, смел и жесток, любит музыку и шахматы. Эмир не имеет ни сыновей, ни дочерей, и у него всего две любимые жены – Фатима и Нафиса.

     Впереди уже показались ворота Баб аз-Зувайла, на них 15 апреля 1517 года турецкий султан Селим, покоривший Египет, приказал повесить последнего независимого правителя страны пирамид – Туман-бея. С тех пор Египет стал провинцией великой Османской империи.

     Сегодня Мурад-бей со своими мамлюками отправляется в Нижний Египет вершить правосудие от имени этой империи. Эмира давно беспокоят вести о деяниях разбойников Раслана и Наджжара, грабивших караваны.

     Неожиданно на небольшой площадке, на которую выехали всадники, Мурад-бей заметил толпу горожан, избивающих какого-то человека:

     - Салих, узнай, зачем бьют несчастного?

     Салих повернул коня к толпе. В воздухе мелькали пятки, кулаки, посохи и булыжники. Несчастный испустил тонкий протяжный стон.

     - Подыхает! – крикнул кто-то.

     Озверевшие люди удвоили свои усилия в молотьбе, словно старались успеть нанести последний удар по еще живому телу.

Фрагмент 10 (233), март 2001

     - Салам, мусульмане, - воскликнул всадник.

     - Салам, достопочтенный Салих Ага, - ответили несколько голосов.

     Избиение прекратилось. Тем временем Мурад сгорал от недовольства, он не любил, когда его заставляют ждать. Салих направил коня обратно к патрону:

     - Мерзкий бродяга отобрал у бездомных собак хлеб, моченый в вине. Недавно мимо на своем осле проезжал шейх Дардир – светило науки, он пожалел голодных псов, которые поедают падаль на улицах и очищают город, угостив их хлебом со своего стола. Я сказал горожанам, чтобы продолжали избиение, по-моему, это неслыханное кощунство.

     - Прикажи трогаться дальше, - задумчиво произнес Мурад.

     Мамлюки выстроили своих коней в два ряда. Саисы вновь подняли вверх факела и бросились бегом вниз по улице. Огоньки отряда удалялись, пока совсем не исчезли за поворотом.

     Над Каиром светало. Лучи играли на острых иглах-минаретах и позолотили купола мечетей. С усилением света враждебность жителей квартала к вору-неудачнику уменьшилась. С минаретов раздалось разноголосое, унылое причитание муэдзинов, призывавших мусульман на молитву. Толпа, истязавшая бездыханное тело, быстро рассеялась. Неизвестный остался лежать на дороге, его лицо, заплывшее от побоев, не передавало никаких эмоций. Кровь склеила короткие волосы на его голове, образовав серую от дорожной пыли корку. Глаза, зеркало души, то открывались, то закрывались, и в них читалось полное безразличие к происходящему. Мимо спешили прохожие и среди них молодой человек в белом халате, державший руки на груди и что-то бормотавший себе под нос. Юноша так ушел в себя, что не заметил, как наступил пострадавшему на руку. Лежащий на дороге вскрикнул.

     - О, Аллах! – испугался виновник происшествия, отскочив в сторону, но, разглядев беспомощное существо под ногами, облегченно вздохнул. – Тебе плохо?

     - Меня зовут Али, - был ответ.

     “Он видимо сошел с ума, - подумал Ахмад, а именно так звали юношу, - Коран учит быть внимательным к тем, кто в беде, мне никогда не стать таким честным и благородным, как мой учитель Дардир, но я попробую бедняге помочь”.

Фрагмент 11 (234), март 2001

     Ахмад остановил двух жителей квартала и попросил донести несчастного до мечети ал-Азхар. Люди, знавшие учеников шейха Дардира, с радостью взялись исполнить поручение, ведь шейх пользовался огромной популярностью в народе за свою щедрость и доброту. Правда, щедрость временами носила относительный характер. Дардир мог, например, швырнуть толпе нищих горсть сухарей, а по городу ползли слухи, будто достопочтенный старец раскидал на площади все свое состояние, до последнего серебряного пара. Нищие религиозные фанатики толпами бродили за ослом шейха, которого водил по улицам один из его учеников. Не для кого не секрет, что Дардир слеп. Богослов – это профессиональный мудрец, то есть быть умным – его работа. Любому богослову хочется, чтобы его могила стала местом паломничества, те же чувства не чужды шейху Дардиру и заставляли мудреца заигрывать с народом. Постепенно малюсенький седой старец стал обладателем огромного авторитета в мусульманском университете ал-Азхар. Поэтому никто не удивился, когда узнал, что Дардир был выбран кадием, то есть верховным судьей Египта.

     Ахмад ас-Сафи, выходец из Магриба, учился и жил в великолепной мечети ал-Азхар, туда он и попросил перенести пострадавшего. Первое, что встречает посетителя университета, это его огромные резные двери. Ворота выполнены, словно узорчатая решетка, и когда человек прикасается к ней рукой и видит происходящее во дворе мечети, то понимает, что за порогом сего священного здания существует особый и обязательно загадочный мир.

     У мечети квадратный двор с галереями, в тени которых постигаются тайны и ведутся занятия. Ахмад внес пострадавшего в учебное заведение, аккуратно посадил его, прислонив к одной из колонн, и отправился в сторону своего учителя. Человек, назвавший себя Али, с трудом приоткрыл веки. Увиденное вокруг поразило его. На коврах под навесом сидела группа старцев, они согнулись над большими книгами и читали. Никто из старцев не переворачивал страниц, спешить некуда, священные труды изучаются годами. Дардир декламировал цитаты из Корана, а ученики прилежно повторяли. Седая борода кади закрывала практически весь разворот книги, но все знали: великий Дардир читает Коран наизусть. Когда в занятии наступил перерыв, Ахмад обратился к шейху: - Учитель, я опоздал на урок и понесу строгое наказание. Поручение, с которым вы меня послали, выполнено. Меня задержало не оно, а умирающий человек на улице. Я принес его к вам, помогите ему.

     - Я не сержусь на тебя, Ахмад. Мои глаза ничего не видят, но Аллах видит все, он вечен и справедлив. На улицах Каира тысячи умирающих, голодных людей, пойми, я не могу сделать всех счастливыми. А, помогая избранным, мы вселяем злобу в сердца остальных несчастных, а перед всевышним все равны.

     - О, учитель, - прошептал Ахмад, восхищенный мудростью.

     - Я люблю тебя, как сына и постараюсь для этого бедняги, но дай мне слово не поступать подобным образом впредь.

     - Даю слово.

Фрагмент 12 (235), март 2001

     Шейха под руки вывели из мечети и усадили на осла. Народ у мечети зашумел, приветствую кади. Осел также радостно запел, заметив своего господина. Старенькое животное долгое время носило священную ношу и привыкло к повышенному вниманию к своей персоне.

     Ахмад бережно взял за уздечку радостного ослика и по просьбе шейха направился к мечети султана Калауна. Фэны святого старца осторожно несли следом тело Али.

     - В мечети есть госпиталь для бедноты, - объяснил Дардир, больному главное залечить травмы тела и души.

     Вскоре показалась мечеть Калауна, или Маристан, сооружение фундаментальное и очень красивое. Пока Ахмад осматривал величественные своды Маристана, кади вел переговоры с неким Хусейном, принимавшим больных.

     - Пора трогаться, Ахмад. Не беспокойся, Хусейн милейший человек, он все устроит, - объявил Дардир.

     При этих словах Хусейн широко улыбнулся, обнажив ряд желтых зубов. Санитар носил шаровары, перепоясанные веревкой, и был по пояс голый. Вежливо поклонившись, он стал прощаться, согнул руку, при этом у него вздулась мышца размером с небольшой арбуз. Новый знакомый шейха больше походил на янычара, изнуряющего себя тренировками, чем на брата милосердия. Хусейн легко приподнял Али и понес к воротам.

     Дардир на осле, а Ахмад пешком, вместе отправились в обратный путь. Ученик казался счастливым, впервые он по-настоящему помог человеку в беде и заодно убедился в привязанности ученого старца к собственной особе.