Слёзы и смех КРАБовой экономики ( 2000 )

Книги и Письменность Просмотров: 1117

Слёзы и смех КРАБовой экономики ( 2000 ) - одна из 54х новелл  В. Лазарева - Парголовского , опубликованная СМИ " Красное и Белое " , а также в интернете и в  электронной книге  "Приколы Парголовских Дураков " .Спб , ФиЦ, 2012 .ISBN 978-5-600-00043-8 . 

Новелла № 43 . Слёзы и смех КРАБовой экономики .

Фрагмент 22 (202), июнь 2000

     Современная мировая цивилизация немыслима без экономики, экономика немыслима без бухгалтерского баланса, баланс немыслим без принципа двойной записи, который впервые описал в 1494 году итальянец Лука Пачоли в “Трактате о счетах и записи”. Первая запись “Актив” (откуда взялись деньги), вторая “Пассив” (куда они делись). Как и театр, экономика имеет две маски: одну – комическую, другую – трагическую. Когда экономика надевает трагическую маску, финансовые кризисы налетают на нас внезапно, сметают все на своем пути и разбивают наши мечты. Но должна же быть от кризисов какая-нибудь польза, как говорят китайцы: кризис закрывает одни двери, но открывает другие.

     Раз существует Страна свободного творчества – КРАБовое пространство, значит реально придумать особенную модель экономики, подходящую для волшебных территорий. Естественно, что КРАБовая экономическая модель получилась сказочной, раз страна у нас сказочная.

     Предлагаем вашему вниманию рецепт вечного экономического двигателя (автор - Вован), придуманный финансистами-любителями специально для КРАБов. Начнем-с. Есть у КРАБов собственная валюта – КРУБль, ее курс мягкий. Курс КРУБля по отношению к любой условной единице то падает, то растет, то опускается, то вновь поднимается. Когда курс КРУБля прет вверх, “ура!”, любители условно назвали данное явление Веселой экономикой, когда падает, “увы”, – Грустной экономикой.

     Рост курса КРУБля приятен для души, питает экономический организм, но постепенно зашлаковывает экономику и приводит к состоянию тяжести, к высокому уровню внутреннего долга. В результате, КРУБль меняет гримасу и поворачивает вниз. Давление падает: что-то разделяется, что-то переваривается, что-то приватизируется, экономика быстро мутнеет. Это и есть Грустная экономика, переходящая в “унитазную”, когда слезы инфляции способны перерасти в стихийные потоки, устремляющиеся наружу. Главное – вовремя добежать до унитаза, а там уж можно мочиться сколько душе угодно. Экономика испытывает облегчение, экспорт полностью преобладает над импортом.

     Как только полегчало, и внутренний долг исчерпан – Грустная экономика теряет собственную актуальность, и настает черед Веселой экономики.

     Сколь чувствительны могут быть колебания веса экономики от максимума до минимума? Пример: в свои лучшие годы бюджет СССР достигал 600 млрд. у.е., но рухнул к 1999-му году до 20 млрд. у.е. Теперь, чтобы нагулять хотя бы прежнюю массу, необходимо: либо бюджет увеличивать в 30 раз, либо курс рубля поднять на те же 30 пунктов. То есть, 1 рубль = 1 у.е.

Фрагмент 23 (203), июнь 2000

     В Древней Греции Овидий так описывает картины разрушения и нового возникновения мира: “Пришлось поделить землю как воздух и свет и обозначить границы каждого участка. Люди стали рыться в недрах земли, ища сокровищ, вскоре повсюду стало раздаваться бряцание оружия”. Трагедию нравов сопровождал поток инфляции: “ни быстрота оленей, ни сила кабанов не спасли их от поглощающей воды, волки вместе с овцами исчезают в волнах, львы и тигры погибают, усталые птицы напрасно ищут пристанища, чтобы отдохнуть, и падают в воду” (Овидий). Спастись от потопа удалось только двоим. Девкалион и его жена Пирра причаливают к горе Парнас и сильно опечаливаются, цивилизация исчезла. С трудом супружеская пара пробирается к Оракулу, так как его местопребывание занесено илом и тиной. Оракул не сплоховал и дал совет, как вновь заселить землю, следующими словами: “Покройте ваши головы и лица масками, оставьте храм, выйдите на дорогу и бросайте позади себя кости вашей прародительницы Земли”. Так прошел первый карнавал на заре греческой цивилизации. Во время веселого шествия из камней, которые бросал Девкалион, создались мужчины, а из камней, брошенных женой его Пиррой – женщины.

     В экономике с ростом курса КРУБля просыпается активность и аппетит, давление постепенно возвращается в оптимальную зону. Появляется возможность решить проблему внешнего долга. Занять любовью и многими другими интересными вещами. Импорт сравнивается с экспортом, а затем и преобладает над ним. Давление все выше и выше, и вот мы вновь выскакиваем из оптимального состояния в область стрессов и неврозов. Экономика страдает финансовым жаром и “звездной болезнью”, излечимой трагедией.

     Такова модель полного экономического цикла страны свободного творчества. С экономикой пространства неразрывно связано и КРАБовое творчество: при росте КРУБля на просторах волшебной страны преобладает мажорное творчество, при падении – минорное.

Фрагмент 24 (204), июнь 2000

     В России признанными мастерами трагического жанра экономики принято считать лидеров Союза Правых Сил – Анатолия Чубайса, сумевшего в условиях экономической пустыни СССР и дефицита бюджета отыскать живительную влагу, а также Сергей Кириенко, “человека с языком без костей”, обрушившего рубль 17 августа 1998. Однако, конечно, не актер Анатолий Чубайс придумал инфляцию. Отцом Инфляции в истории мировых финансов считается Джон Ло по прозвищу Красавчик. Ло родился в Шотландии в 1671 году. В апреле 1694 года Джон убил на дуэли противника, был арестован и получил смертный приговор. Но избежал печальной участи, спрыгнув с тюремной башни и совершив побег. Говорят, что удачный прыжок вниз впоследствии навел его на мысль о целебном свойстве инфляции. Джоном Ло овладела идея выпуска бумажных денег, которая нашла свое воплощение во Франции.

     В 1715 году Людовик XIV Солнце оставил своему приемнику роскошные дворцы, пустую казну и кучу долгов. Что предпринять? По высшему соизволению Джон Ло учредил Королевский банк Франции и стал выпускать спасительные бумажные деньги взамен настоящих. Ассигнации спокойно обменивались на золото и серебро, удачно заменяя драгоценные металлы.

     Все развивалось почти великолепно – финансы выздоравливали, но бумажек печатали больше и больше, их обменный курс падал, а цены росли. 27 мая 1720 года Королевский банк прекратил  оборот ассигнаций, в ноябре бумажные деньги аннулировали, а Джон Ло навсегда бежал из Франции.

     Перед смертью отец Инфляции написал объемистую книгу “История финансов времен регентства”, где попытался оправдаться перед потомками: “Я признаю, что совершил много ошибок. Но клянусь, что за ними не было нечестивых и бесчестных мотивов, что ничего подобного не найдут в моей деятельности”. Как знать, может быть, когда-нибудь увидит свет другой писательский труд “История финансов России эпохи Гравитации”, откуда мы узнаем много больше о том удивительном времени, в котором нам довелось жить.

     P.S. Все факты из жизни Джона Ло взяты из журнала “Деньги” и книги Андрея Аникина “История финансовых потрясений: от Джона Ло до Сергея Кириенко”.